 |
Посторонний взгляд на русские "Соборы" |
|
Хочется начать с того, что на этот раз я буду объективна. Но приходится сразу же себя поправить - нет, не совсем буду. Объективно можно писать только о том, к чему ты равнодушен, тогда ты можешь трезво и разумно это оценить, соотнеся со своими представлениями и знаниями по данному предмету. Холодная голова - необходимое условие спокойного анализа - это известно всем и каждому. Однако если ты испытываешь к предмету изучения некоторые чувства, никакую объективность не стоит и пытаться изображать. Поэтому с одной стороны, приходится признать, что в своем суждении я не смогу отречься от личного отношения к музыкальному произведению "Собор Парижской Богоматери". Но, спешу заметить, я, как никто другой, могу быть объективна в оценке русской сценической версии вышеназванного творения. И это действительно так.
Ничто в русской версии не связано со сферой, которой занимается сердце, иначе говоря, в своей оценке я руководствуюсь здравым суждением, а не субъективными порывами, порождающими фразы: "Я ее люблю, поэтому она лучше всех играет" или "Наши все равно лучше, потому что они наши", "Неважно, что у него нет голоса, зато улыбка какая" или "Какая разница, какой текст, они же поют, и все равно слова не разберешь"… Нет, вот уж "наш" спектакль я могу анализировать со всей должной бесстрастностью.
Итак, начнем. А начнем мы с того, что я признаю, что когда впервые услышала в подземном переходе у станции метро Охотный Ряд два с половиной года назад (или уже три с половиной... - как годы-то летят) звуки трех мужских голосов, поющих по-французски, я остановилась и, не задумываясь, сказала лицу, продававшему диски: "Мне, пожалуйста, вот то, что сейчас играет". Так я стала обладательницей сокращенной версии "Собора Парижской Богоматери". Я тогда и не предполагала, что через какие-то несколько лет чуть ли не каждый ребенок на улице без труда мне сможет рассказать, кто такой Квазимодо, а рычание неведомого мне тогда Петкуна, исполняющего все ту же заветную Belle, будет доноситься из каждой второй палатки, продающей диски. Через некоторое время появилась и полная версия "Собора" - уже на двух дисках. Я слушала его много раз, действительно много, потому что, будучи человеком увлекающимся, если уж что полюблю, то интенсивно и безоглядно. Потом у меня появилась и видеокассета с записью французского спектакля.
Увидев, как играют те люди, которые так замечательно поют, я даже удивилась - ведь, как правило, или одно, или другое. Нет, здесь работали профессионалы, но при этом еще и работали с душой.
Не вдаваясь в подробности, скажу лишь, что до сих пор не могу спокойно смотреть на игру Гару - редкий случай, когда я вижу актера и вместо привычного "раскладывания по полочкам", автоматически начинающегося в привыкшем к театральным зрелищам мозгу, просто наслаждаюсь. И верю. Верю, что передо мной бедный, несчастный, страдающий, любящий и бесконечно добрый Квазимодо - человек, которому просто бесконечно не повезло в этом мире.. Но закончим лирическое отступление и вернемся к так называемому "русскому Нотр-Даму".
Когда до моего слуха впервые дошли вести о постановке Собора в Москве, меня охватили двойственные чувства: с одной стороны, незамедлительно в голове начались раскладки - вот этот - неплохой Фролло, этот - Гренгуар… Заметим, что на тему Квазимодо сомнений не было - для себя я сразу решила, что наиболее подходящей кандидатурой будет Валерий Яременко, известный мне по театру имени Моссовета. Каково же было мое удивление, когда я узнала, что Валерий действительно репетирует Квазимодо. Остальные мои идеи, конечно, так и остались моими идеями, хотя до сих пор думаю, что могло бы быть одним замечательным Фролло больше, что можно было бы найти пару Гренгуаров поталантливее, да и Фебы выбраны не самые лучшие. Итак, одна сторона моей души радовалась, что и на отечественной сцене можно будет увидеть великий "Собор". Вторая же сторона, с самого начала тихо ныла, наполняя душу подозрениями, что ничего хорошего из этого не получится.
Максимум, чего добьются устроители сего мероприятия, - превратят "Собор" в расхожую попсу. Мне совершенно не хотелось, чтобы дорогую мне музыку мучили и терзали, портили на все лады и завывали на улице пьяные подростки.
Увы, не могу заставить себя смириться с абсолютной демократизацией искусства. Каюсь.
Итак, когда спектакль вышел, и я узнала, кто там играет, я решила, что не особенно хочу видеть это мероприятие. По крайней мере, не настолько, чтобы добывать билеты и платить за них бешеные деньги. Нет, конечно, мне хотелось увидеть артиста Яременко в роли Квазимодо, помнила я по театру "Летучая мышь", что был какой-то приятный баритон по фамилии Маракулин. Но не более того. Итак, время шло. Люди обсуждали спектакль. Как я и подозревала, отзывы людей, мнение которых меня интересовало, были слабоутешительными. Единственное, все безоговорочно хвалили вышеупомянутого господина Маракулина и актера по фамилии Ли, про которого я тоже когда-то слышала. Через пару дней все возмущенные отзывы на появившемся сайте мюзикла исчезали, оставались лишь плохо аргументированные дифирамбы.
Это наводило на грустные мысли и вызывало массу негативных эмоций по отношению к администрации сайта, организаторам мюзикла - и к нему самому по смежности. Но вот где-то в середине октября я краем уха услышала о возможности посмотреть мюзикл - причем с непременным участием Яременко - абсолютно бесплатно.
Как ни странно, я действительно его посмотрела. А потом видела еще пару раз. Так что, могу рассуждать, как человек, имеющий о нем достаточно целостное мнение.. Хотя, собственно, оно сложилось с самого начала и нисколько не изменилось.
Итак. Что я думаю о "русском Нотр-Даме"… "Собор Парижской Богоматери" - масштабное произведение как по длине романа, на котором основано либретто, так и в своей музыкальной части. Такая музыка и такой сюжет, подразумевающий массу действующих лиц, не говоря уже о главном из них - самом соборе, требует такого же масштабного сценического воплощения. Французам это удалось бесподобно! Огромный зал, просторная сцена, величественные декорации. В Москву доехала пародия на масштабность и величественность. Маленький зал театра Оперетты сам как будто разрывается от силы "Собора", но при этом ухитряется сдавить его настолько, что тот становится практически не узнаваем. Вы никогда не видели, как хороший профессиональный спектакль, идущий на большой сцене, пытаются перенести на малую сцену дворца культуры и сыграть силами самодеятельного театра? Очень напоминает… Нет, конечно, есть пара актеров и танцоры, профессионализм которых не вызывает вопросов. Но это не меняет общей картины.
"Собору" душно на сцене Оперетты, музыка сдавливается непоставленными голосами и скромными диапазонами, свет становится плоским и не дает ощущения пространства, а лишь высвечивает на сцене то одно, то другое, а декорации "Собора" превращаются в парочку облезлых колонн. Все, что во французском спектакле выглядело, как гармоничные образы-символы, здесь превращается в плоские знаки.
Естественно, оценив целое, как неудовлетворительное, взор обращается к частностям. Иначе говоря, посмотрев на провальность переезда из французского в советское, я переключила внимание на отдельных персонажей. Хотя, нет, тут я отступила от истины, при первом же выходе Гренгуар обратил на себя особое внимание. Я согласна, что эта партия - самая сложная в этом музыкальном произведении. И не спорю, что сложно спеть чисто "Соборы", но для этого и существуют профессиональные вокалисты и актеры. Для этого существуют многочасовые репетиции. Для этого существуют слух и голос. Как я отметила про себя, ни того, ни другого у вышеупомянутого Гренгуара не было. Я понимаю, что не всем петь, как Пеллетье. Однако если ты берешься петь …
Затем появилась и Эсмеральда. Девочка, маленькая, стройненькая, темненькая… "Ну, девочка и девочка", - подумала я. Двигаться девочка не умела, играть ничего не играла, но пела сначала, хоть и совершенно непоставленным голосом, на связках, но вполне сносно. Клопен порадовал отличной пластикой и (наконец-то!) профессиональным глубоким вокалом. К тому моменту я уже выяснила, что это и был тот самый Сергей Ли. Далее - симпатичный, но не особенно отличающийся актерскими талантами Феб, мелькавший в клипе и рыбоподобная Флер-де-Лис…
И вот появился Квазимодо - то есть, вероятно, он появился и раньше - я надеюсь, мне простят небольшие нарушения последовательности выхода персонажей на сцену. Я до сих пор считаю, что Валерий Яременко - лучший московский Квазимодо. Конечно, это не Гару. Второго Гару просто и не может появиться. Однако тем, как работает на сцене Валерий, можно только восхищаться, уважая его за самоотдачу и глубокое погружение в свой персонаж. Хотя его вокал нельзя назвать классическим, он превосходно справляется со своей партией. А немного гротескная манера игры весьма органично смотрится в музыкальном спектакле.
Этот Квазимодо на редкость добрый и душевный, честно сознаюсь, что, глядя на то, как страдает бедный Квазимодо, мне иногда не удавалось сохранять эмоциональное равновесие. Именно этот персонаж произвел на меня самое приятное впечатление. Ну и, конечно, Клод Фролло. Этот яркий образ - благодатная почва для творчества, и чуть-чуть знакомый мне по "Летучей мыши" актер стопроцентно воспользовался представившейся ему возможностью показать себя. Глубокий баритон проникает в душу.
Вот он, мятущийся священник, глядя на которого не очень понимаешь Эсмеральду - ну зачем ей абсолютно банально симпатичный Феб, когда рядом загадочный Фролло. Я слышала обвинения в адрес этого артиста, заключающиеся в том, что, мол, слишком уж хорош, слишком интересен, не таким должен быть неприятный Клод Фролло. Однако "Собор" - это уже не роман Гюго, хотя фабула и заимствована у француза-романтика. Каждый имеет право на свою трактовку образа, если она получает достойное сценическое воплощение. Ну а обвинить этого Фролло в безликости сложно. Приятные наблюдения за импозантным священником нарушал лишь безумный визг, на который все больше переходила исполнительница главной женской роли. Ну и абсолютное несоответствие ее непрофессионализма безупречному партнеру в сутане по дуэтам во втором действии. Итак, мои впечатления после первого просмотра русского Нотра были таковы: спектакль плохой, непрофессионально исполненный, за двумя приятными исключениями:
Клод Фролло - читай Александр Маракулин и Клопен - читай Сергей Ли.
До сих пор не понимаю, зачем я отправилась на Нотр во второй раз. Причина, наверное, все в той же музыке, которая проникает в душу, несмотря на все огрехи исполнения. Да и как-то делать вечером было особенно нечего. Никаких новых впечатлений в тот вечер я не получила, разве что вполне порадовала Екатерина Масловская, которая, хоть и не могла похвалиться сильным голосом, но зато демонстрировала большие актерские способности, нежели увиденная в первый раз Анна Пингина. Ну и еще громче кричала все та же Эсмеральда.
Третий раз меня уговорили пойти на спектакль, пообещав Квазимодо, похожего на Гару. Да и давно хотелось послушать Теону Дольникову, чье пение в телевизионной передаче было просто замечательным и позволяло надеяться на подобное и в прямом эфире.
Итак, Андрей Белявский хорошо пел, хорошо играл, но мой взгляд, все же уступал Валерию Яременко. Очень качественное исполнение Квазимодо с весьма простительными для одного из первых спектаклей вокальными недочетами и достаточно достоверной игрой. Хоть и не такой достоверной, как у того же Яременко. Сколько драматических спектаклей я видела с участием Валерия! Мне казалось, что я уже никогда не смогу поверить, что это не артист Яременко, а его персонаж. Но теперь я смотрела на сцену и видела актера Белявского, хорошо играющего Квазимодо, в то время как до этого, глядя на актера Яременко, я видела лишь Квазимодо. Но вернемся к Андрею. Сходство с Гару я уловила лишь в первые несколько секунд, когда он стоял и молчал где-то далеко и высоко. Гару - это Гару, повторяю я еще раз.
Трижды я ходила на спектакль. И трижды я видела одного и того же Грегуара. Должна отдать ему должное: в третий раз голоса стало больше, а бесспорных непопаданий в ноты меньше. Но "Луна", как и в первый раз, была катастрофически завалена, а во время "Соборов" так и хотелось чуть-чуть подвинуть звуки, издаваемые актером, чтобы они встали на место - то на полтона выше, то на полтона ниже.
На этот раз гораздо меньшее впечатление произвел Клод Фролло, хотя все было исполнено чисто и профессионально. Но теперь его, не особенно утруждавшего себя - по крайней мере, такое складывалось впечатление, - затмила блистательная Эсмеральда. Говорят, Теона играет неровно, один спектакль блестяще, другой - посредственно. Мне повезло, и я увидела ее во всей красе. Талант, талант и еще раз талант. Пусть еще не все умеет, но берет талантом. Великолепный тембр сильного голоса вызывал восхищение. Более того, Теона создавала образ. Она была разная: то веселая, то грустная, то покорная, то яростно-негодующая, но все это замечательно складывалось в общую линию развивающегося образа. Это была настоящая цыганка - опустим ту подробность, что у Гюго Эсмеральда цыганкой не была, мы говорим о музыкальном произведении - красивая, гордая, с горящими глазами и певучим голосом. Как хотелось бы, чтобы эта яркая актриса и певица развивала свои способности и прогрессировала, благо, есть, куда расти, и есть данные для этого роста.
На сей позитивной ноте я завершаю свое затянувшееся повествование, хотя можно еще говорить много и долго о том, как должно было быть и как не стало. Не стану в очередной раз возмущаться бездарностью и пошлостью перевода. На эту тему и так уже было достаточно сказано. Добавлю одно: я очень сомневаюсь, что каким-нибудь ветром меня занесет на это спектакль еще раз - разве только, чтобы еще раз насладиться превосходной музыкой. Я надеюсь увидеть понравившихся актеров в новых ролях. И главное, господа и дамы, "Vive la France!"
Посторонняя
Май 2003
|
|
|
